Август шутит в ответ, что Валери, если так посмотреть, нигде почти не появлялся с тех пор, как закончилась его университетская жизнь. Это заставляет задуматься о том, что сам он появлялся действительно много где, и много кого знал. В этом же самом парке, например, всегда можно было встретиться взглядом кого-то из того же богемного круга, потом – встретить его где-нибудь ещё, и там уж не завязаться знакомству было трудно. Они все появлялись в одних и тех же местах, если уж задуматься.

Все эти люди сейчас, должно быть, уже сделали свои шаги вперёд.

- Сыграю, конечно, - отвечает он с улыбкой. – У меня была пара коротких композиций с универа на эту тематику.

Они говорят ещё много о чём. Август спрашивает, с кем Валери общался всё это время, общался ли. Каковы вообще его коллеги, не зануды ли все, раз ему так неинтересно проводить с ними время. Нравится ли ему его работа. Такие вопросы, вроде бы обычные, на деле не такие уж простые, и все их следовало задать давным-давно. В своём стремлении предоставить им обоим больше независимости Август давно забыл о сохранении тонкого баланса между независимостью и отчуждённостью. Но ведь и брат в его жизнь особо не лез.

Он рассказывает о том, какие интересные подходы ещё можно найти в музыке – не так уж много его сокурсников ставили себе целью пойти в классическую музыку. Рассказывает и о том, что сейчас заниматься тем, чем выбрал заниматься он, в целом не модно, и сколько нужно было прилагать усилий, чтобы выделяться с такой, сейчас достаточно посредственной, классикой. Рассказывает, рассказывает… и время от времени делает их, и его, фотографии. За разговорами и фотографированием он старается не замечать других людей, отворачиваясь каждый раз, как снова замечает что-то жуткое.

В ходе прогулки брат покупает пару хот-догов и чашек чая. Они садятся на лавочку у озера, в этот момент Август относительно затихает. Уличную еду он уплетает будто бы с большим аппетитом. Если вспомнить, формат еды «на ходу» или в процессе чего-то всегда подходил ему больше.

- Да, есть в этом что-то… дезориентирующее, хоть и приятное вроде бы. Но ведь и мы гуляем не совсем просто так.

Он снова улыбается. Закончив с хот-догом, Август потягивает чай и смотрит на озеро. Лодки выглядят… соблазнительным способом провести досуг. И достаточно романтичным, хоть он бы мог представить их занимающихся чем-то подобным и в нормальных отношениях.

Смысл слов, сказанных Валери, до него не доходит. Ему кажется, что он просил не об одной вещи, и так вот выбрать из них что-то подходящее не получается. Пока что Август решает о своей недогадливости умолчать.

- Смотрю хорошо, - допивая чай, он придвигается ближе к Валери и берёт его за руку.

Два часа – довольно большой отрезок времени. За него они успеют покататься на лодках, в сторону которых Август его и тянет после небольшой передышки. От воды веет прохладой. Хорошо бы сказать, что и свежестью, но скорее зеленью, причём разного толка. И всё равно – хорошо. С самого начала, когда они снимают лодку и забираются в неё, и в процессе, когда гребут, наслаждаясь тем, как звуки парка приглушаются, - хорошо. Приходит на ум, что сюда бы какую-нибудь книгу. На этом озере можно было бы зависнуть надолго.

Но и смотреть на него – хорошо. Осеннее солнце ласкает его волосы, небольшой ветер их же слегка треплет. Август неоднократно подмечал, как красив его брат, в самые разные периоды жизни, но только теперь смог насладиться этим осознанием полностью. Даже такой, в его глазах побитый жизнью, он всё ещё был невероятно красив.

Он делает ещё несколько его фотографий.

- Куда бы ты хотел уехать, если выбирать? Чтобы жить. Я бы, наверное, в Лондон. Или Швейцарию. Или Норвегию.

Он описывает дугу в воздухе, выдавая драматичную фразу:

- Сбежав от своего прошлого, двое поселились в старом маяке. Они стали его смотрителями, а маяк – сторожем их секретов.

Август смеётся.

- Подходящее завершение нашей истории. Если мы, конечно, ищем хэппи энд.
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]

Иногда лицо Валери меняется в процессе их разговора. Конечно, Август это подмечает – не может не подметить. Он пока что особо не говорил, как именно ему приходится тяжело, и что конкретно ему пришлось вынести за всё это время. Каковы были последствия его решения. Август, наверное, большинство знал и без того.

Приятно смотреть, как он расцветает, рассказывая о том, что ему действительно нравится. Приятно слушать, что он говорит, и как он говорит. Образами проносятся фантазии, каким его брат мог бы стать, если бы всего этого не случилось. Сдержаться от того, чтобы вновь не утонуть в чувстве вины, стоит значительных усилий. Да, ему подумалось, когда всё вскрылось, что Валери не дал ему выбора, всё решил за него. Август хотел бы умереть, но не умер, - всё по его решению. Но ведь и он сам, если задуматься, не оставил ему выбора. Все эти фантазии о том, каким он мог бы быть свободным и счастливым, с его смертью были бы так же несбыточны, каковыми они кажутся сейчас. Валери пришлось сделать выбор без выбора – самый худший, что бывает в этой жизни, когда правильного решения нет.

Август улыбается, посмотрев на фотографию, и убирает смартфон в карман. Как бы ни были прекрасны эти образы их, почти нормальных, он всё же сидит напротив, совсем настоящий, и эта горькая правда всё равно будет лучше любых красивых иллюзий.

Может быть, им и правда удастся сбежать однажды…

Сходить с лодок ему хочется далеко не сразу, и они проводят на озере действительно много времени. Август держит его за руки, поглаживает по пальцам. Признаётся ему в любви – снова. Говорит, как он красив. Он ещё бормочет какую-то романтичную чепуху, прежде чем они оба замолкают и пытаются просто расслабиться. Надо отгонять тяжёлые мысли хотя бы иногда.

После озера Валери всё же ведёт его к тому самому месту, о котором говорил, и Август понимает, что забыл спросить, а о чём была речь. Теперь уж, пожалуй, и поздно, остаётся лишь плыть по течению.

Течение приводит их в тир.

- Не думал, что ты и правда согласишься, - говорит Август с лёгкой улыбкой.

Он и сам не понимал, действительно ли этого хочет. Ему хочется его защитить – и этого достаточно. Хочется быть кем-то, на кого положиться можно хотя бы отчасти. Нужно сделать так, чтобы брат об этом не пожалел.

Тому, как Валери просто обращается с оружием, удивляться можно будет ещё долго. Пока что это второй раз, когда Август видит эту его сторону, и первый, когда речь идёт не о выигрыше каких-нибудь призов. Наверное, тот часто бывал в тире. Что он чувствовал в такие моменты?

Август деловито кивает, давая понять, что усваивает информацию – какие уж там знания базовых правил. Конечно, он что-то такое слышал, причём вероятно ещё в детстве. Уже тогда ему была неинтересна идея проделывать в людях дырки от пуль. Сейчас, правда, приходится заинтересоваться.

Он наблюдает за Валери, настойчиво отгоняя накатывающую грусть. Окровавленные руки и пистолет складываются в удивительно органичную, цельную картину. Август заставляет себя отвлечься и смотрит на то, как прицеливается Валери, как держит голову, как стоит. У него нет ощущения, что он сможет повторить правильно.

От выстрелов, из-за напряжения, Август слабо заметно вздрагивает.

Надо успокоиться. Собраться. Есть ощущение, что эти моменты могут когда-нибудь спасти их жизни.

После того, как Валери проводит демонстрацию и показывает хват, наступает его очередь. Август берёт в руки пистолет. На удивление, тот оказывается примерно таким же тяжёлым, каким он его представлял.

- Не уверен, что смогу повторить так сразу.

У него, действительно, получается неловко, даже несмотря на то, что смотрел он и правда внимательно. Август с оружием смотрится наполовину драматично, наполовину смешно – какой-то феминный нуар. Ещё смешнее он выглядит, пока три раза меняет хват, прежде чем взяться уж наконец правильно. Ещё хуже – со стойкой, но Валери ему помогает, и получается даже прилично. Моменты, которые в кино привыкли изображать интимными и горячими, в реальности таковыми не кажутся.

Надо собраться.

- Так?

Ему удалось, кое-как, войти в состояние, когда даже смущение приходится отбросить. Лажает, не лажает, не умеет – научится. Ещё бы не нервничать так сильно.

Не нервничать, не так сильно. Расслабиться, но не так, чтобы стечь, а просто перестать трястись. Он слишком хорошо представляет – и это проблема. Надо, наоборот, представлять меньше. Не человека вместо мишени, а мишень вместо человека. Это ведь так работает?

Для тебя, теперь, это работает так?

На моменте, когда Валери шепчет ему на ухо, Август всё-таки тихо усмехается.

- Я тут стараюсь сосредоточиться изо всех сил, а ты что творишь?

Когда брат отходит, он собирается вновь. Сначала прикрывает один глаз, но затем всё же открывает оба – запомнить, как Валери смотрит на мишень, ему удалось лучше прочего, а он глаза не закрывал. Делать иначе… дезориентирует.

Он стреляет, один раз, и вздрагивает, дёрнувшись. Промах.

Позорище.

Август не выглядит так, как будто ему снова нужна помощь. Он перебирает в голове всё, что показал ему брат, и начинает сначала. В этом можно разобраться, так или иначе. Так или иначе, нужно хотя бы попробовать ещё.

Ещё выстрел. Промах.

- Подожди…

В этот раз немного дольше, но он замечает, что плечи ему опускать как-то особенно тяжело. В общем, и неудивительно – с такими-то нервами.

Третий выстрел, по крайней мере, попадает в мишень.
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]

Август гонит из головы все мысли о том, что это, например, могло бы быть чьё-то плечо. Ему сложно представить, как ощущается огнестрельное ранение, но с болью он знаком хорошо, и представить её уж способен.

Нет.

Он вновь слегка улыбается. Какое плечо? Не стоит себе льстить. Настоящие люди, знаете ли, живые, они двигаются, смотрят на тебя. Настоящие люди могут причинить тебе вред. Нервное напряжение вновь нарастает, и Август делает пару медленных вдохов и выдохов. Нужно помнить о том, зачем он всё это делает, выкинуть все ненужные мысли из головы. Обиднее всего будет не промахнуться по мишени, а заставить Валери пожалеть, что он вообще его сюда привёл, а это случится непременно, если он продолжит так трястись.

Брат подсказывает, что нужно встать поустойчивее, не забывать про локти. Август вдруг улыбается и говорит:

- Не вышмат, конечно, но никогда не думал, что столько всего надо помнить одновременно, чтобы стрелять.

У него получается немного расслабиться. Да, вот так. Это тир, а не казнь, и даже не дипломная работа. Он делает ещё пару выстрелов перед тем, как Валери забирает у него пистолет. Первый промахивается. Второй попадает – снова 1.

- Напомни мне никогда не спорить с тобой на очки в тире, - его улыбка кажется более спокойной, когда Август передаёт беретту Валери, что выглядит тоже смешно, он ведь никак не поймёт как правильно это сделать. Тут наверняка как с ножами и ножницами – это всё, что приходит ему на ум.

- Помнишь, как отец пытался научить нас рыбалке? – вдруг вспоминает он уже после того, как Валери объяснил про предохранитель на глоке. – Не знаю, к чему я это, но чувство как будто немного как тогда. Разве что его самого не хватает.

Семейный досуг за каким-нибудь «мужским» занятием. Старший брат учит младшего каким-то таким вот вещам. Наверное, тот был бы рад увидеть их за подобным, хоть Август никогда и не замечал у него особой страсти к оружию.

Валери делает несколько выстрелов, и становится интересно, получится ли у него хоть раз попасть в десятку.

Глок ложится в руку неудобнее, даром что по весу ощущается легче. Август подмечает, что вес не имеет для него критически важного значения – с тем количеством часов, что ему приходилось играть, руки у него стали выносливее. Если уж на то пошло, учиться правильно держать пистолет даже легче – не приходится так расставлять пальцы, и оттого нет такой дрожи.

Он вновь вспоминает всё, что ему говорил Валери про стойку, про положение головы, про плечи, локти, с некоторым колебанием снимает с предохранителя, замешкавшись, правильно ли понял, и прицеливается. Первый выстрел мимо. Ему кажется, что он стоит как надо. Последующие также не попадают в цель.

Валери уходит и возвращается с какими-то другими пистолетами. Август не разбирает, какой из них какой, и берёт поначалу Стечкина.

- «Кучно», ага.

Что значит кучно?!

Он думает: «ладно, предположим, кучно так кучно», и вновь повторяет весь процесс, снова замешкавшись на этапе снятия предохранителя. Этот пистолет лежит в руке лучше, удобнее, чем предыдущий, и он снова тяжелее, из-за чего приходится уделять дополнительное внимание тому, как ты его наводишь.

И что, кстати, значит «автоматический»?

При первом выстреле ему кажется, что тот выстрелит какой-нибудь очередью, и ожидание этого события сказывается очевидно – это снова промах. Теперь, по крайней мере, приходит осознание, что это не так. Следующие три выстрела он делает подряд. 3, промах, 1. Пока что это его лучший результат. Промах, снова три. Август оборачивается на Валери.

- Приятно знать, что я не совсем косой, - говорит он, усмехаясь несколько возбуждённо, и на этот раз ставит пистолет на предохранитель, прежде чем положить.

- Теперь этот?

Последний – кольт. Надо признать, что смена оружия здорово дезориентирует, но Валери видать и сам не знает, какой ему дать, и не получится так, чтобы «бери вот этот и учись на этом». В этот раз, правда, совсем не заладилось – выстрела не было вовсе. Август проверяет, всё ли правильно, и пробует ещё раз, но история повторяется.

- Этот меня не любит, - отшучивается он.
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]

Август отвечает ему, уже со смехом, что ничего они не поймали. Один уронил удочку в воду, второй порвал леску. Лицо отца в тот день выражало даже не столько разочарование, сколько отказ верить в произошедшее, но в целом совсем уж недовольным он не выглядел, и сам что-то да поймал. Ему хотелось съездить ещё, но никак не получалось выделить время – приходилось брать дополнительные смены.

Валери помогает ему с кольтом и тот наконец стреляет. «Отлично, значит, оно всё-таки работает», - думает Август, но уже и сам понимает, что как-то не задалось. Сама процедура выбора какого-то конкретного пистолета на данный момент не кажется ему разумной по той причине, что вряд ли у него будет свой собственный, а если и будет, то не станет же он таскать его везде с собой. Если что-то случится, а именно на этот случай он решил попробовать научиться, придётся брать что есть и действовать по ситуации.

Ему, конечно, и в голову не приходило, что пистолетов столько разновидностей, хотя это логично, если подумать – разные страны производят разное оружие, как минимум.

Некоторое время он просто задумчиво смотрит на оба варианта, что отложил Валери. Из предпоследнего как будто бы легче попадать. Первый – удобнее держать. Когда к нему приходит осознание, что не так уж и важно, какой выбрать сейчас, Август берёт в руки предпоследний.

- Давай пока этот.

По жестам и другим косвенным признакам – это тот, что Валери назвал пистолетом Стечкина.

«Русский, что ли?», - думает он, осматривая его повнимательнее, и снова снимает с предохранителя. Первая нервозность прошла, хотя держать в руках оружие всё ещё странно. Следующие выстрелы более-менее повторяют его прошлый результат, и тогда Август поправляет руки, пытается взять ниже и левее, чем до этого.

4, 1, 2.
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]

Опять это «кучно».

Август поворачивается к Валери и смотрит на него со страдальческим выражением лица, давая понять, насколько неглубоки его познания по предмету. На самом деле, до него уже и самого начало доходить – да, выстрелы попадают рядом, «в кучу», стало быть, вот оно вам и «кучно».

Он делает ещё несколько выстрелов, а потом останавливается, чтобы посмотреть, как это делает Валери, в основном в образовательных целях, но и не без интереса. Результат впечатляет и без последнего попадания, хотя Августа бы не удивило, если бы его брат только и делал, что попадал в десятку.

Строго говоря, не то чтобы прям повод для гордости, если уж покопаться поглубже. Даже свои успехи Август игнорирует, не давая им никакой эмоциональной окраски. Но Валери выглядит счастливым, и на губах сама собой появляется любящая улыбка. В голову приходит, что ему, наверняка, стоило усилий научиться стрелять, и в целом не умереть, пока он зарабатывал деньги на его лечение. Всё это, наверное, было невероятно тяжело. Август всегда считал его кем-то вроде супергероя, но чем ближе они общаются, тем лучше становится видно, что это не так.

- Решил передо мной выпендриться? – он слегка посмеивается. – Если так, то у тебя получилось. И сколько нужно тренироваться, чтобы сравниться с твоим гением?

Валери подходит и поправляет его позу. Август пытается поймать момент, запомнить что именно брат исправляет. Это уже не первый интимный момент в этом тире, но кажется, что вся романтика не может прорваться через толстый слой причин, по которым они здесь оказались. Ему бы не хотелось потом, в тяжёлые моменты, вспоминать отсюда что-то настолько близкое, становиться уязвимым что сейчас, что после, когда будет вспоминать как правильно стрелять.

Даже если его прикосновения чувствовать так приятно.

Как и сказал Валери, они стреляют ещё где-то с полчаса. У Августа получается то лучше, то хуже, пока он учится правильно целиться, но благодаря сильной мотивации и исключительной внимательности, с которой он ловит каждый его совет, получается действительно неплохо. Остальное, наверное, дело привычки.

Когда они выходят, Август решает снова его поблагодарить.

- Спасибо, что согласился. Сходим ещё? Мне бы хотелось задать ещё много вопросов.

Какие пистолеты встречаются чаще всего, как понять, что действительно нужно стрелять, куда стрелять, можно ли стрелять так, чтобы не убить человека, и насколько это сложно. Всё это он решает оставить на будущее, стараясь не спугнуть его.

- Странно, конечно, держать в руке пистолет. Едва ли меня кто-то испугается.

Он вновь смеётся, взяв его под руку.

- Куда ты хочешь пойти?
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]

Август немного смущается, когда понимает, что глупо было говорить про то, что он кого-то там планирует пугать. Он ведь даже и не знает кого – какие опасности, таящиеся в темноте, его пугают, от чего он планирует защищаться. Ему кажется, что что-то непременно случится, ведь что-то всегда случается, когда выбираешь такой жизненный путь, лишь неизвестно что это будет и когда.

Валери смотрит в сторону пиццерии. Август кивает и улыбается.

Доходят они довольно быстро. Он снова берёт его под руку, наслаждаясь запахом вечерней прохлады, пока тот не сменяется ароматом свежего теста. Со столика у окна открывается чудесный вид на парк, в котором они сегодня гуляли, и Август с некоторое время любуется им, пропустив этап с просмотром меню и заказом еды. Наконец, Валери вырывает его из раздумий.

- Хорошо погуляли. Мне особенно понравилось озеро, - он улыбается ему, - Я уже начал забывать, как приятно иногда бывает прогуляться, особенно с тобой. Не считая последнего раза, мы никуда не выбирались, кажется, вечность.

На улице уже вовсю начинает темнеть, отчего внутри становится как будто бы только уютнее.

- Воспоминания с рыбалки натолкнули меня на мысль… надо бы повидаться с отцом. Он ведь не вечен, а мы давно уже не собирались все вместе. Это будет, конечно, неловко… но надо бы.

Как они уедут куда-то, если уж думать о том, чтобы бежать, пока их отец остаётся здесь?

- Может, попробуем научиться рыбачить снова. Может, даже возьмём тебе отпуск. Если от этого у твоих коллег сердца не прихватит.
[nick]August[/nick][status]make me unsee it[/status]